— «Тайна шагающих сапог». Согласись, неплохое название для романа. — У Эббы на носу появились насмешливые морщинки. — Это, конечно, загадка. Хотя однажды в цирке я видела, как женщину положили в ящик и вместе с ящиком распилили пополам. Все эти фокусы имеют очень простые объяснения.
— А вот и новый гость! — объявил я.
На этот раз пришла Лиззи. Издали она помахала нам рукой.
На ней было короткое цветастое платье, которое очень шло к ее живому облику. Перепрыгивая с камня на камень, она весело балансировала руками. Сегодня она была очень хорошенькая. У Карстена засветилось лицо. Мне вдруг почудилось что-то извращенное в том, что эта очаровательная девушка замужем за таким старым чудаком, как Пале.
— Я так и думала, что вы здесь купаетесь, — сказала она, подходя к нам. — Можно составить вам компанию?
— Располагайтесь и будьте как дома, — сказал я. — Кстати, а не перейти ли нам на «ты». Меня зовут Пауль.
— Вот хорошо! — обрадовалась она. — Когда обращаешься на «вы», люди кажутся такими чужими. У меня в Хейланде совсем нет друзей, и иногда мне бывает невыносимо одиноко. Сегодня мой муж уехал в Лиллесанн и вернется только вечером. Мне не по себе одной в этом большом пустом доме, и я решила прийти к вам.
— Мы всегда тебе рады, — сказала Эбба.
Лиззи села рядом с Карстеном, она обхватила руками колени и смотрела на море. В глазах у нее, как всегда, была тревога, что-то, видно, томило ее.
— По правде сказать, мне хотелось попросить вас об одной услуге, — нерешительно начала она. — Может, вам это покажется смешным… Я узнала, где мой муж прячет ключ от чердачной комнаты…
Наступила пауза, мы вопросительно смотрели на Лиззи. Карстен прикоснулся рукой к ее плечу.
— В которую тебе нельзя заходить? Там еще твой муж часто сидит по ночам?
— Да. Мне необходимо узнать, что он там делает. Эта таинственность очень разделяет нас. Я во что бы то ни стало должна в нее заглянуть… Сегодня у меня есть шанс это делать. Но… я боюсь идти туда одна. Поэтому я и хотела просить вас…
— Пойти с тобой? — договорил за нее Танкред. — С великой радостью, милая Лиззи, с великой радостью! Честно говоря, я сгораю от любопытства. Если бы не твое предложение, боюсь, я бы залез в ваш дом и сам выведал тайну этой комнаты. А что скажут другие?
— Разумеется, мы тоже пойдем с тобой! — подхватила Эбба. — Таинственные чердаки — это моя страсть!
— А удобно ли? — нерешительно заметил я. — Может, это… как бы лучше сказать… немного нескромно с нашей стороны? Что мы скажем Пале, если он вдруг…
— Да ведь он только вечером вернется домой! — нетерпеливо перебила меня Лиззи. — Господи, уж не думаете ли вы, что я совсем сошла с ума? Впрочем, может, так оно и есть. Но постарайтесь меня понять: я делаю это не от недоверия к мужу, напротив, я уважаю его и даже очень. Настолько, что боюсь вызвать его презрение. Но я должна избавиться от всех сомнений. И я буду вам очень благодарна, если вы мне поможете. Карстен, ты считаешь, что я поступаю дурно?
— Ни в коем случае. — Карстен встал и собрал свою одежду. — Ты поступаешь самым разумным образом!
Прости за выражение, но мне тоже хочется заглянуть в карты твоего мужа!
Через несколько минут мы были готовы. Сперва я досадовал, что наша пляжная идиллия была нарушена — неужели нельзя хоть на время отдохнуть от всей этой чертовщины? Но вскоре общее любопытство заразило и меня. У меня появилось то же чувство, которое я испытывал в детстве, зачитываясь «Островом сокровищ».
— Давайте заглянем домой и позовем с собой Арне и Монику, — предложила Эбба. — Чтобы экспедиция была в полном составе.
Однако Арне и Моники дома не оказалось, должно быть, они пошли прогуляться. Мы оставили им записку и поспешили в Пасторскую усадьбу. Погода для такой прогулки была самая подходящая: живописная петляющая дорога очаровала нас всех. Не то что в первый раз, когда мы ехали по ней под проливным дождем. Вскоре она вывела нас к пустошам.
Мы с Эббой опередили других.
— Мне совершенно ясно, что Лиззи до смерти боится своего мужа, — сказала Эбба и сбила одуванчик, который рос на обочине. — Бог его знает, что он за человек. Ты читал «Ночного соловья» Агаты Кристи? Про женщину, которая без ума влюбилась в приезжего донжуана и вышла за него замуж. Она ничего не знала о его прошлом, и ее мучили мрачные подозрения. Наконец в один прекрасный день она узнала, что он убийца. В ящике комода она обнаружила пачку газетных вырезок, в которых сообщалось о судебном процессе над ним. Некоторые убийцы любят хранить свидетельства своих преступлений, чтобы иногда освежать приятные воспоминания. Может, и тут такой же случай?
— Скажешь тоже! — воскликнул я. — Но, честно говоря, я и сам побаиваюсь Пале.
Я невольно вспомнил свой сон. Он во всех подробностях стоял у меня перед глазами: фотография в медальоне Моники, останки лошади, лицо Пале, посеребренное лунным светом.
— В чем дело, Пауль? О чем ты задумался?
— Ночью дурацкий сон приснился. До сих пор осадок. Попробуй расшифровать его, ведь ты изучала Фрейда.
— Давай рассказывай.
Я рассказал почти все, только начало сна подверглось легкой цензуре, я не хотел, чтобы Эбба догадалась о моих чувствах к Монике.
— Вообще-то нельзя расшифровать сон, когда не знаешь, что ему предшествовало, и приходится свободно толковать его элементы. Однако в данном случае это допустимо. Твой сон можно назвать хрестоматийным, в нем действуют самые прозрачные символы. — Эбба приняла строгий профессорский вид, ей не хватало только белого халата и очков в роговой оправе. — Итак, держись! Маленький золотой медальон — это женский сексуальный символ, он представляет Монику как сексуальный объект. Во сне ты открываешь медальон и находишь там фотографию поднявшегося на дыбы жеребца. Так?
— Откуда ты знаешь, что это был жеребец, а не кобыла?.. — начал было я.
— Конечно, жеребец. То есть мужской сексуальный символ, который в данном случае представляет Арне. Ведь Моника его фотографию носит в медальоне…
— А вот этого я не знаю. — Я понял, что мне не следовало затрагивать эту тему.
— Ты — нет, а подсознание знает. Не прерывай меня. Другими словами, это значит, что Арне — любовник Моники, и это соответствует действительности. Но твой сон говорит о том, что и ты к Монике неравнодушен. Ведь ты открыл медальон, чтобы найти в ней свою фотографию, верно? Ты хочешь, чтобы она принадлежала только тебе. Следовательно, ты постараешься, чтобы твой соперник лишился жизни. Потом ты увидел плавающие в воде останки лошади. Символ подтверждается — ведь это, по сути дела, были останки Арне. Сон говорит о том, что ты желаешь ему смерти.
— Ну, а Пале? Он-то почему мне приснился?
— А это своеобразное повторение вчерашнего эпизода возле конюшни, когда его испугалась лошадь. Этот человек символизирует для тебя страх. Ведь так? Ты сам только что сказал, что боишься его. Тебе видится в нем что-то таинственное, мефистофельское. Когда человек во сне нарушает запрет, он часто испытывает страх, и этот страх символизируется появлением того, кого человек боится. Вспомни, когда в детстве ты совершал какой-нибудь проступок, тебе мерещился трубочист, или тролль, или дьявол…
— Никогда! — запротестовал я. — Я получил здоровое воспитание и никогда не был суеверным. Давай оставим эту тему. Ты обвинила меня во всех смертных грехах. Я и распутник, и мизантроп, и убийца… Кто еще?
Эбба засмеялась.
— Не отчаивайся, милый Пауль. Во сне мы все хищники и злодеи. Сон — это своеобразная отдушина, понимаешь? Надо же нам иногда освобождаться от подавляемых влечений. Зато, проснувшись, мы ведем себя примерно.
Я дал себе слово больше никогда никому не рассказывать свои сны, во всяком случае тем, кто изучал психологию. Самое печальное было в том, что она уличила меня в желании нарушить десятую заповедь. Каковы будут последствия? Эбба угадала мои мысли!
— Чего ты смутился? Не бойся, я никому не скажу,-что ты влюблен в Монику. Психоаналитик обязан соблюдать профессиональную тайну. А вообще могу тебя порадовать — она к тебе тоже неравнодушна.
— Я знаю, что она ценит нашу дружбу, но ведь ты не хочешь сказать…
— Именно это я и хочу сказать: она тоже в тебя влюблена. И тут уже мой вульгарный психоанализ ни при чем, мне это подсказала моя безошибочная женская интуиция. Выше голову, мальчик мой!
— Но как же мне себя вести? Ведь Арне мой друг…
— Разумеется, тебе не хотелось бы терять его дружбу, даже если ты и убил его во сне. Думаю, твои притязания на Монику восторга у него не вызовут. Но его отношения с Моникой, судя по всему, исчерпаны, разрыв может произойти в любую минуту. Главное, не торопись. Терпеливый своего дождется.
Мы подошли к узкой расселине, по которой проходила дорога. Солнечные лучи проникали сквозь нависшие над дорогой деревья и радовали глаз причудливой игрой света. Нам казалось, что мы идем по зеленому аквариуму. Над нашими головами кружили две большие желтые бабочки. Вокруг царила тишина — природа погрузилась в послеобеденный сон.